23.07.2008 15:48 "Король Рогер" дает простор для музыковедческих, культурологических и
этических толкований. Главная коллизия оперы – противостояние католического
аскетизма (Король Рогер) и ересей, замешанных на дионисийском буйстве (Пастух).
Действие происходит на Сицилии в ХП веке, где античные традиции переплелись с
византийским и арабским влиянием. Эти мотивы тонко вплетены в музыкальную ткань,
отразившую «великий перелом» музыкальных эпох - в опере чуткое ухо уловит
параллели со Скрябиным, Стравинским, Р. Штраусом, Равелем, Дебюсси. Множественность смыслов, коренящаяся в "Короле Рогере", обеспечит работой
искусствоведов, но вряд ли тронет обычную публику, если она доверится Мариушу
Трелинскому. Режиссер пошел по пути имитации «многозначительности». Особенно это
ощутимо в третьем акте: действие разворачивается в больничной палате, и каждый
вправе сами решить, кого он хочет видеть в роли покойника. Если зритель не готов
домыслить то, чем пренебрег режиссер, он увидит всего-навсего историю о
неудачном брачном союзе. Когда женщине (Роксана, королева Сицилии) в супружеской жизни не хватает
радостей, и ее единственное занятие – прохаживаться с бокалом в руке по
опостылевшей квартире, она с готовностью бросит мужа-короля, воспользовавшись
любым предлогом. В данном случае таким предлогом оказался Пастух-проповедник,
видом и нарядом (к счастью, не вокалом) напоминающий Бориса Моисеева. Похожих историй каждый в зале знает достаточно и даже может подсказать выход.
Чтобы разочарованная дамочка не бесилась с жиру, умный муж подарит ей карманный
бизнес, отправит опекать приют для хомячков или пристроит в эстрадные звезды.
Король Рогер такого простого решения не нашел, за что и поплатился. Или что там
с ним в итоге произошло? Оперный спектакль не должен быть беднее его толкований – но у Трелинского
случилось именно так. Что ни в коей мере не ослабляет радости знакомства с
интересной музыкой, прежде у нас не звучавшей.
