Доброе утро, дорогой Герман Греф
23.07.2009 08:00 Там, на портале, эти письма были, и я их читал, как Татьяна
- письмо от Онегина; слеза увлажняла мне щеку. "Доброе утро, Сбербанк! Доброе
утро, команда! Чаще улыбайтесь и смейтесь. Смех активизирует многие полезные
элементы в нашем организме. Смех также возвращает организм в сбалансированное
состояние…" "Доброе утро, Сбербанк! Доброе утро, команда! Не справиться
с делом - небольшая беда по сравнению с нерешительностью. Помните, что портится
не проточная вода, а стоячая…" "Доброе утро, Сбербанк! Доброе утро, команда! Как сказал
Альфред Ньюман: "Если бы вам удалось надавать под зад человеку, виноватому в
большинстве ваших неприятностей, вы бы неделю не смогли сидеть"…" Одно мешало мне влюбиться в Германа Грефа с тем же пылом, с
каким Ларина влюблялась в Евгения: я горестно недоумевал, отчего свои письма
возлюбленный (потенциально) Греф писал своей команде, а не мне? В конце концов, я был клиентом Сбербанка с 16 лет. У меня в
"Сбере" несколько счетов. А ведь другие банки, где у меня счета, мне писали
часто, особенно когда хотели, чтобы я их полюбил больше других. И (по секрету от
Грефа!) случалось, я отвечал взаимностью. Или Греф мне писал, но мальчик так и
не отнес записку в дупло? Но коль уж мне судьба быть Татьяной Лариной, то я готов
начать переписку первым. "Доброе утро, дорогой Герман Греф! Я слышал, вы затеваете
многомиллионный ребрендинг Сбербанка. Возможно, уже затеяли: ваши операционистки
теперь в зеленых косынках, и кое-где ввели тикетинговую систему, что при наличии
очередей весьма гуманно. Но скажите мне, любимый Герман Греф: собираетесь ли вы
сделать так, чтобы я перед вашими операционистками не стоял, а сидел, как в
нормальных банках? Или я похож на того, на кого указывал Альфред Ньюман? Смею ли
я надеяться, что хотя бы достигнув старости, я обнаружу в "Сбере" под своим
задом стул?" "Доброе утро, дорогой Герман Греф! Скажите: а почему выписку
по карточному счету я могу сделать только в том отделении и в том городе, где я
имел неосторожность открыть счет? А если я открывал его в Костомукше? Если такая
технически простая процедура для Сбербанка сложна, то почему она легка для
других?" "Доброе утро, дорогой Герман Греф! Почему с меня ваш
петербургский банкомат дерет процент за выдачу наличных, объясняя, что карточка
"Сбера" выпущена в Москве? Вы специально дискриминируете понаехавших тут?
Кстати, почему банкоматы Сбербанка не выводят остаток по счету на экран, а
непременно распечатывают чек? Сколько лесов на эти чеки Сбербанк уже
поизвел?" "Доброе утро, дорогой Герман Греф! Почему отделения
Сбербанка не принимают к оплате карты Сбербанка? Почему я должен класть деньги
на карту, затем снимать деньги с карты, а потом с наличными шагать к
операционистке? Почему помимо всего я не могу заплатить за квартиру и
электричество через ваш банкомат?" Я бы еще продолжал, но логика требует остановиться: как
помните, в "Онегине" письма тоже сочинялись пылко, но результатом было -
"второму, третьему письму ответа нет". Как, впрочем, не было и первому. А на
личном свидании (на которое я с Германом Грефом не надеюсь даже и тайно)
Татьяна, как известно, дала Онегину от ворот поворот, хотя и призналась в
любви. Но, несмотря на это, я должен в постскриптуме честно сказать
Герману Грефу, что у меня с ним все же не любовь, а насильственные отношения,
которые я не в силах прервать, ибо ряд моих работодателей (по преимуществу
государственных) отказывается переводить гонорары в удобные мне банки, что с их
стороны есть большое свинство и удушение конкуренции. А любить я буду пока что другой банк - который и звонит, и
пишет, и пылко изъясняется в желании видеть меня своим постоянным клиентом.
Пусть даже я не знаю, как зовут его достойнейшего главу, и понятия не имею,
рассылает ли он по утрам своим сотрудникам письма.
