"Российское общество" - это фикция"
06.08.2010 18:19 "ДП": Александр Фридрихович, какие ключевые трансформации сейчас происходят с российским обществом? Александр Филиппов: "Российское общество" - это фикция. Но вот с вами, со мной действительно что-то происходит. Попробуем использовать для понимания происходящего следующие понятия. Первое - "социальное государство". Речь идет о комплексе мероприятий политической власти, которая принимает на себя какие-то обязательства в отношении здравоохранения, образования, пенсионного обеспечения и так далее, не оставляя все в руках рынка. Второе понятие - "полицейское государство". О нем говорят тогда, когда политическая власть устанавливает на всей своей территории закон и порядок; в таком государстве нет воинственной борьбы враждующих групп, которые изничтожают друг друга на улицах, нет столкновения партий и, собственно говоря, нет политики. Социальное и полицейское государство - понятия, которые между собой сильно связаны, в обоих случаях власть, так сказать, пасет население, только в одном случае больше следит за тем, чтобы стаду хватало корма, а в другом - за тем, чтобы оно не разбредалось. А у нас вот что получилось. Наш советский социализм в последние десятилетия его существования был почти всецело социально-полицейским государством. Не социальным государством в западном смысле, конечно. Тоталитаризм вырождался в более мягкие формы авторитарного господства, и в увеличении социальных обязательств государства можно было видеть один из путей для конвергенции двух систем. Когда заговорили о свободах и начались реформы, то выяснилось, что они предполагают деструкцию и полицейского государства (появилась публичная политика и борьба групп), и социального государства (считалось, что оно вредно для либеральной экономики). Сейчас, когда государство демонстративно словно бы возвращается к социальным обязательствам, не надо удивляться, что одновременно формируются элементы полицейского государства, внутри которого никакой политики, естественно, быть не может. Но этот процесс имеет вырожденные формы. Наше полицейское государство не обеспечивает мира и порядка и все с большим трудом подавляет политику. Точнее говоря, демонстрация социальных обязательств оказывается одним из предлогов для уничтожения политики, но закон и порядок не воцаряются, а социальные обязательства на деле только редуцируются. "ДП": В чем же корень зла? Александр Филиппов: Природа того социального образования, которое 20 лет назад застали реформаторы в момент взятия власти, никому толком была не ясна. Все, что описывалось как демократизация, было словами, мало имеющими отношение к сути дела. Происходил некий процесс, который имел собственную природу. Почему сейчас, несмотря на отдельные успехи, возникает ощущение, что все идет вразнос? Потому что лишь на некоторых участках социальной жизни удается обеспечивать прохождение некоторых команд сверху донизу. Но "большое нечто", которое называют обществом, не управляется. Я не говорю об управлении в простом смысле, например, подобном тому, как управляет капитан кораблем. Я говорю о надежности, уверенности в том, что некое решение можно принять и проследить его выполнение через движение по длинной цепочке взаимосвязанных действий. Какие-то вещи, безусловно, можно предвидеть на ближайшую перспективу, квалифицированных людей не так мало. Допустим, они пишут закон, в него закладывается коррупционная составляющая. Люди, которые лоббируют этот закон, знают, кто на каком месте будет благодаря этому закону давать и получать взятки. И когда его принимают, все довольны: и те, кто принимал, и те, кто проталкивал. Но принятие закона - это событие со множеством возможных следствий, которые в момент принятия не были никому интересны. Со временем, пересекаясь со следствиями других событий, они образуют совершенно новую реальность. Например, что можно коррумпировать сферу высшего образования, после чего все будет казаться хорошо: и тем, кто дает, потому что у них есть корочки, и тем, кто берет, потому что у них есть деньги. Но в один прекрасный день участник создания этой новой реальности попадает к врачу, который купил свои корочки. Он лечит, как умеет, а умеет он - никак. "ДП": Если процесс неуправляем, означает ли это, что все лозунги президента Дмитрия Медведева о борьбе с коррупцией так и останутся риторикой? Александр Филиппов: Можно не сомневаться, что какое-то количество беззакония будет редуцировано. Можно говорить, что все прогнило, а что тогда остается? Либо повеситься, либо свалить. На самом деле "все прогнило" состоит из огромного количества конкретных ситуаций, в которых вполне может оказаться эффективной провозглашенная президентом борьба с коррупцией. Но если говорить о глобальных преобразованиях в стране, то тут, мне кажется, не стоит пока что выказывать больших надежд. "ДП": Чем чревато длящееся на протяжении многих лет несовпадение интересов граждан и правительства? Александр Филиппов: У нас гениальное правительство. Оно обладает необыкновенно высокой степенью ситуативной адекватности. При возникновении каких-то проблем, грозящих острыми последствиями, оно часто находит более или менее эффективное решение. Поэтому говорить в духе "чем это чревато", не наступит ли завтра конец света, я бы не стал. В более длительной перспективе все кажется менее устойчивым. Мы привыкли говорить о глобализирующемся мире. Но после финансового кризиса стало ясно, что хоронить территориальные государства, "государства-нации", рано. Государство обладает уникальной способностью на достаточно обширных территориях создавать эффективную комбинацию солидарности граждан, оборачивающуюся массовой поддержкой действующего политического режима, и концентрации ресурсов, которые позволяют сочетать эффективную технику управления с эффективной техникой воздействия на широкие массы. Россия таким государством является лишь отчасти. Правительство действительно способно концентрировать огромные ресурсы и в некоторых ситуациях обеспечивать себе поддержку масс. Однако его ресурсы не безграничны, и либо государству придется направлять их не только на покупку замков в уютных местечках, но и на обеспечение функций социального государства, без которых полицейское государство бессмысленно, либо… Если канатоходец балансирует слишком долго, то опасность упасть нарастает. И, если он не упал до сих пор, это не доказывает того, что он не упадет в будущем.
